Пой. История Тома Фрая [litres] - Габриэль Коста

вынужден писать короткими фразами. Неудобно. – Посиди пять-десять минут и вали. Я заберу тебя. – Том моргнул от удивления и поднял глаза на Ричарда. Он же еще даже суп не доел…

«Ну вот действительно, почему я должен тут сидеть? С Ричардом же все хорошо. Даже оттенок кожи не отличается от среднестатистического мексиканского. Я вынужден выслушивать нотации старика, который только и делает, что ждет моих песен и провала. Ничего, старый хрыч, настанет день, и ты будешь платить по шестьдесят евро за возможность услышать мой голос. Еще и Джек превратился в певчую птичку. Решено. Доем суп и пойду к Дилану. Не вижу смысла и дальше протирать тут штаны. Все идет хорошо».

– Если я хочу съесть бурито вместо ваших американских бифштексов, я съем бурито, – одернул Тома голос миссис Рамоны. – Дорогушечка, принеси мне бурито с соусом, который будет гореть и как лава стекать по моим пальцам. – Она покачала головой. – Вместе с моей смертью здесь умрет и наша культура. Смотрю я в темные, словно уголь глаза Ричарда и понимаю – это все, что осталось. Обернутое мишурой, полосатым флагом и с бургером в зубах погибнет твое естество. Сейчас еще поступишь в один из этих ужасных, отвратительно патриотических университетов, и все, пропал.

«Как метко! Ваши слова да мистеру Альваресу в уши».

Телефон Тома вновь завибрировал. Он забыл отправить Дилану адрес.

– Давай адрес. – Том сузил глаза, читая сообщение. – Ты видел сегодня луну? Невероятно! В любом случае предлагаю вместо раздражающего ужина песни из классических мюзиклов и картошку фри! Намного веселее!

«М-да, явно лучше кукурузного супа…»

Том отправил адрес Дилану.

– Кстати, что касается университетов… – Ричард наконец-то заговорил и, к сожалению, без примеси сленга барыги-профи из семидесятых. – Я вчера получил много писем, в том числе и из Йеля. – Том видел, как друг пытается скрыть волнение. Выходило не очень. Ричард, и правда, не славился способностью хорошо врать. – Многие приняли меня, но Гарвард и Йель отказали. – Ричард начал быстро моргать, будто вот-вот прослезится. – Не знаю, что и делать… Мне очень хотелось поступить в Йель, но сорок тысяч в год! Я же так старался!

– Не волнуйся, не волнуйся. – Том разорвал тишину своим голосом, обращая все внимание на себя. Его роль в этой потасовке – запудрить всем мозги и дать Ричарду несколько секунд. – На мгновение замри, судьба даст то, о чем мечтаешь… Просто подожди[63].

– Да, чувак, тебе же не обязательно поступать сейчас. – Джек подхватил мысль Тома и начал крутить ее. – Вон Том же не поступает сразу. Тем более, будем честны, они потеряли намного больше! Ты заслуживаешь учиться в лучшем месте! Такому гению, как ты, нет смысла собирать объедки.

– Но… – Роуз округлила глаза и слегка приподнялась с места, но потом улыбнулась и снова облокотилась на спинку стула. Ее выражение лица не понравилось Тому, но завибрировавший телефон отвлек его от размышлений.

– Буду через минуту. – Дилан прислал смайлик с убегающим парнем. – Смывайся.

– Не понимаю… – прошептал удивленно мистер Альварес.

– Я возвращаюсь домой[64], – прервал его Том. Когда он начинал петь за столом, это всегда походило на использование стоп-крана. Он взял свою доску и начал быстро писать. – Мама попросила вернуться. – Стер. – Надеюсь, с ней все хорошо. – Стер. – Простите за сумбурность. – Стер. – Мне пора.

– Чувак, все хорошо? – с беспокойством спросил Джек.

– Надеюсь. – Том стер с доски и пошел на улицу, пока Дилан, не дай бог, не стал сигналить, привлекая внимание.

«В любом случае, необходимые слова я пропел, а остальное дописал. Отец Ричарда выглядит сбитым с толку. Я даже немного жалею, что приходится уходить: не каждый день такого уверенного в своем абсолютном контроле и знаниях человека трясут вверх тормашками. Еще и Джек молодец, приправил соусом из самых неприятных для него слов. Даже их семья не потянет сорок тысяч за Гарвард. Меня смущает только Роуз. Неужели она так сильно ненавидит брата, что усмехнулась даже его вымышленной неудаче? Ровно через год она будет на его месте. Такие, как она, не выдерживают провалов и сразу идут топиться или разбивают голову о стены своих золотых дворцов величия. Ничего, если мистера Альвареса я возможно пущу на свой дебют, то для Роуз не останется места. Таким людям вообще лучше места не занимать».

На телефоне снова появилось одно непрочитанное сообщение, и Том поспешил вылететь из дома, оставив на своем месте звенящую тишину.

– Будем надеяться, что Ванесса в порядке. – Мистер Альварес долгим нечитаемым взглядом посмотрел на Джека. – Сообщи потом Ричарду, чем все закончилось. – На слова главы семейства Джек лишь кивнул. – А пока я ничего не понимаю, сын. – Он с интересом посмотрел на Ричарда. – Я звонил в Йель, меня просили поторопить тебя.

– Вот черт… – Джек вылупил глаза и посмотрел на Ричарда, который побледнел, как первый снег. Письма – это первая весточка из университетов, и он надеялся сбежать из дома до того, как вскроется обман. Отец Ричарда всегда доверял своему сыну…

– Я подумал, что сделаю тебе сюрприз… – Мистер Альварес смотрел на него и не понимал. – Ты разве не рад? Где письма, Ричард?

– Не знаю, какие письма ты ищешь, па. Он забрал их на прошлой неделе, – подала голос Роуз, вбивая последний гвоздь в гроб оправданий Ричарда. – Что можно делать с ними неделю?

– Я просто… Не хотел тебя расстраивать сразу. – Ричард говорил так, словно его схватили за горло. Джек понимал, что в таком состоянии друг совершенно сбит с толку. Ему нужно было время, чтобы придумать убедительную ложь.

– Может, в письме ошиблись? – начал Джек, но его прервали.

– Йель не ошибается, – только и сказал мистер Альварес. И Ричард понимал, о чем говорит отец. – Поэтому не знаю, какого черта происходит, но через две недели ты едешь в кампус!

– Поздравляю! – хлопнула в ладоши Роуз.

Джеку захотелось бросить в нее бифштексом.

– Это такая великолепная возможность, сынок, – заговорила мама Ричарда, которая обычно молчала. Кто знает, по какой причине она вела себя словно манекен в магазине. – Ты же сказал, что хочешь именно в Йель, мальчики поддерживают тебя. – Она улыбнулась. – Вы все будете приезжать на каникулы и видеться. Просто ты уедешь чуть раньше. Отец уже позвонил нашим родственникам в Мексику.

– Я не хочу…

– Чего? – переспросил мистер Альварес.

– Ой, все… – прошептал Джек и постарался ужаться до размера точки.

– Я не хочу поступать в этот ваш Гарвард, Йель, Массачусетский или куда-либо еще! Я учился, как проклятый, и понял, что хочу воплощать в жизнь свои желания! Хочу, как Том, следовать за мечтой и поехать в Нью-Йорк! Не хочу я быть адвокатом, юристом, банковским работником или бизнесменом! Я